Мультикультурная история. Мультикультурное общество, мультикультурализм

1. Мультикультурализм. История понятия и основные подходы

Термин «мультикультурализм» впервые появился в конце 60-х годов ХХ века в Канаде, а в 1971 году уже стал официальным термином, обозначающим правительственный курс. В конце прошлого века частотность его использования стала стремительно расти: если в 1981г. в ведущих американских массовых изданиях он встречался всего 41 раз, то в 1992г. - уже порядка 2000 раз. На рубеже 80-х - 90-х годов ХХ века данный термин стали включать в словари по политологии, социологии и философии, и ныне стоящее за ним понятие стало одной из важнейших категорий современных общественных наук. В одной из крупнейших интернет-поисковых систем «Google» на запрос «мультикультурализм» выдается около 235 тысяч ссылок. Что свидетельствует о большой заинтересованности этим термином в обществе.

По мнению Э.Паина, «мультикультурализм - это совсем “свежая” концепция, которая вошла в научный оборот лишь в конце 1980-х годов и уже в силу своей молодости пока не имеет серьезной теоретической основы. Сам этот термин крайне не определен, хотя и употребляется в последнее время чрезвычайно широко во многих странах мира… Тем не менее, при всей теоретической неопределенности этого концепта, его популярность заложена в основном постулате, признающем самоценность культурного разнообразия страны (региона, всего мира) и принципиальную недопустимость ранжирования культур по принципу «низшая - высшая», «главная - второстепенная»».

Американский исследователь Н.Глейзер определил мультикультурализм как «комплекс разнообразных процессов развития, в ходе которых раскрываются многие культуры в противовес единой национальной культуре». Это одно из самых широких определений мультикультурализма. Так же исследователь выделяет несколько форм мультикультурализма: добавочный, трансформативный и ответвление мультикультурализма - афроцентризм. Добавочный мультикультурализм одна из форм воинствующего мультикультурализма, агрессивность которого становится со временем очевидной. Либеральность в отношении этнокультурных групп порождает маятниковый откат в сторону, противоположную изначальным установкам плюралистической стороны мультикультурализма. Добавочный мультикультурализм Глейзер расшифровывает как факт активного добавления нескольких значимых фигур - представителей миноритарных культурных групп - в политические процессы.

Трансформативный мультикультурализм также относится к воинствующей форме мультикультурализма. В нем, согласно Глейзеру, полная история США переписывается заново, главную роль в которой играют расы и этичности, ранее подвергавшиеся дискриминации.

Афроцентризм по Глейзеру, является ответвлением трансформативного вида мультикультурализма. Будучи изначально направленным на восстановление прав афро-американского компонента населения США, через разумные шаги по включению в образовательный процесс изучения Африканского континента, в экстремальных проявлениях превращается в требования пересмотра хода истории, а также мировых научных и культурных, главных технологических достижений человечества с позиции первенства африканской, в частности негритянской культуры.

С.Бенхабиб (мозаичная теория) под мультикультурализмом понимает точку зрения, согласно которой группы людей и культуры представляют собой четко разделенные и идентифицируемые общности, которые сосуществуют друг с другом подобно элементам мозаики, сохраняя жесткие границы.

2. Мультикультурализм в современном мире

Мультикультурализм до сих пор является одним из наиболее расплывчатых терминов политического лексикона, означающим лишь то, что в него вкладывает каждый говорящий. Защитники мультикультурализма рассматривают его как характеристику современного общества, представленного многообразием культур и как сугубо культурологический принцип, заключающийся в том, что люди разной этничности, религии, рас должны научиться жить бок о бок друг с другом, не отказываясь от своего культурного своеобразия. Такой подход, как правило, не встречает возражений среди серьезных европейских политиков. Они выступают против других сторон мультикультурализма, рассматривая его сквозь призму государственной политики.

Важным отличием от политического либерализма является признание мультикультурализмом прав за коллективными субъектами: этническими и культурными группами. Такие права могут выражаться в предоставлении возможности этническим и культурным общинам управлять обучением своих членов, выражать политическую оценку и так далее. Мультикультурализм противопоставляется концепции «плавильного котла», где предполагается слияние всех культур в одну. В качестве примеров можно привести Канаду, где культивируется мультикультурализм, и США, где традиционно провозглашается концепция «плавильного котла».Мультикультурализм--один из аспектов толерантности, заключающийся в требовании параллельного существования культур в целях их взаимного проникновения, обогащения и развития в общечеловеческом русле массовой культуры. Идея мультикультурализма выдвигается главным образом в высокоразвитых обществах Европы, где издавна существует высокий уровень культурного развития. В современной Европе мультикультурализм предполагает прежде всего включение в её культурное поле элементов культур иммигрантов из стран «третьего мира» (в том числе из бывших колоний европейских стран).

Россия, как и многие страны, «обречена» на мультикультурализм. Во-первых, идеи мультикультурализма постепенно усваиваются российским интеллектуальным сообществом. В связи с этим остро стоит вопрос о преодолении ряда недостатков мультикультурализма и его перспективах с точки зрения будущей направленности в русло справедливости, признания, открытости, реального диалога культур. Во-вторых, для России проблема интеграции не может быть ограничена вопросом включения мигрантов в сообщество, так как национальные меньшинства в России - это, прежде всего, народы, живущие преимущественно на своей исторической территории. В этом состоит специфика России как многонационального общества. Продуманная политика, касающаяся всех сторон общественной жизни, в первую очередь, культуры, способна снизить остроту социального неравенства и предупредить конфликт. В-третьих, в России есть все законы, защищающие права человека, они соответствуют всем нормам международного права, прежде всего, речь идет о Конституции РФ, в которой основополагающее место занимают статьи о защите прав гражданина. Российское законодательство и ратифицированные международные акты, создание Ассамблеи народов России представляют не только достаточную юридическую основу для профилактики и пресечения конфликтов на почве национальной, расовой, социальной и конфессиональной вражды, но и предпосылки мультикультурной модели построения общества в России. В третьем параграфе «Поиск практических и теоретических решений проблем мультикультурализма в современной России» акцентируется внимание на поиске решений проблем мультикультурализма в современном российском обществе в условиях мультикультурализма. Ощутимые противоречия процесса становления и развития политики мультикультурализма, характеризующие российское общество в различных его областях, приводят к необходимости переосмысления идей и установок, закрепившихся и бытовавших в нем в течение длительного времени.

В настоящее время политика мультикультурализма является составной частью антинациональной политики, проводимой правительством РФ, а также правительствами государств Европы и Северной Америки.

В настоящее время бытуют всевозможные, порой полярные точки зрения на роль и перспективы мультикультурализма. Для одних мультикультурализм - это необходимое условие, фундамент мирного межкультурного сосуществования. По мнению других, чрезмерное увлечение идеями мультикультурализма может привести к потере самобытности культур. В понимании третьих, настроенных наиболее критично, мультикультурализм ведет не к интеграции общества, а только к усилению в нем сегрегации, а кое-кто вообще говорит о том, что мультикультурализм представляет собой новый тип «модернизированного расизма».

Духовная культура и ее перспективы в современной России

Жанровая классификация детского фольклора

В науке существует множество точек зрения по вопросу об определении понятия «детский фольклор». Так, например, В.П.Аникин к детскому фольклору относит «творчество взрослых для детей, творчество взрослых, ставшее со временем детским...

История развития керамики

Глина, обожженная в костре - первый искусственный материал, полученный человеком. Свойства этого материала раскрывались человеку постепенно. До сих пор треть человечества живет в глинобитных хилишах...

Культура и личность. Культурный человек

Культура и цивилизация: соотношение понятий

В процессе развития гуманитарного знания сложился ряд ведущих подходов к трактовке понятия "цивилизация". Во-первых, это "линейный" подход, рассматривающий цивилизацию как этап культурно-исторического процесса...

Место и функции культуры в обществе

Сущность -- это то главное в предмете, что характеризует его в плане наиболее важного и значительного, сущность -- это истина бытия. Хотя мы привыкли иметь дело с теми или иными проявлениями культуры, ее разновидностями, например театр...

Особенности молодежной субкультуры в современной России

Словарь русского языка С.Н. Ожегова представляет большое количество определений культура. Для нашего исследования интерес представляет следующее определение: "Культура - совокупность достижений человечества в производственном...

Приемы монтажа музыкального видеоклипа. Задачи психоэмоционального воздействия на зрителя

монтаж клиповый музыка зритель Монтаж, на мой взгляд, является главным средством режиссуры и начинается он задолго до съемок -- в голове у автора. В этой главе я приведу несколько понятий монтажа, чтобы дать более конкретное представление о нем...

Репрезентация представлений о жизни и смерти в повседневной культуре

Повседневное - это привычное, обычное и близкое. Это тот жизненный уклад, в котором каждый человек ориентируется свободно. Именно поэтому в первую очередь в данной работе хочется обратиться к самому понятию повседневной культуры...

Современные направления искусства

Для начала нужно разобраться в основных понятиях. Понятие «искусство» - это художественное творчество в целом: литература, архитектура, скульптура, живопись, графика, декоративно-прикладное искусство, музыка, танец, театр...

Субкультуры

Слово паркур произошло от французского слова Parkou, произношение которого было изменено основателем для придания ему дикого звучания, оно обозначает - дистанция, полоса препятствий. Социологи рассматривают это молодежное движение...

Сущностные характеристики и особенности "мультикультурализма"

Важнейшей предпосылкой идеи толерантности является представление о плюрализме культурного универсума -- «мультикультурализме»...

Сценарий - как литературная основа массовых праздников и театрализованных представлений

Эпос - устное народное творчество, повествование, излагаемое от первого лица, имеющее хронологический порядок, к которому относятся сказки, сказания, мифы, предания...

Теоретические аспекты понимания культуры

В современных гуманитарных науках понятие «культура» относится к числу фундаментальных. Закономерно, что оно является центральным и в межкультурной коммуникации...

Формирование информационной культуры пользователей библиотек

В условиях информатизации современного общества особую актуальность приобретает формирование информационной культуры личности...

Мультикультурали́зм - политика, направленная на развитие и сохранение в отдельно взятой стране и в мире в целом культурных различий, и обосновывающая такую политику теория или идеология.

Мультикультурализм противопоставляется концепции «плавильного котла» (англ. melting pot), где предполагается слияние всех культур в одну. В качестве примеров можно привести Канаду, где культивируется мультикультурализм, и США, где традиционно провозглашается концепция «плавильного котла».

Мультикультурализм - один из аспектов толерантности, заключающийся в требовании параллельного существования культур в целях их взаимного проникновения, обогащения и развития в общечеловеческом русле массовой культуры. Идея мультикультурализма выдвигается главным образом в высокоразвитых обществах Европы, где издавна существует высокий уровень культурного развития. В современной Европе мультикультурализм предполагает прежде всего включение в её культурное поле элементов культур иммигрантов из стран «третьего мира» (в том числе из бывших колоний европейских стран).

Критики мультикультурализма утверждают, что в итоге получается полное разрушение многовековых культурных устоев, развитых культурных традиций, так как подобное смешение всегда ведёт к усреднению. По их мнению, если низкий уровень культурного развития пришельцев несомненно повышается, то высокий уровень культуры целевой страны мультикультурализма неизменно падает.

Мультикультурное общество

Культурно плюралистическое (“мультикультурное”) общество - это общество, в котором нет «господствующей культуры» (и в котором понятие «культура» не прикреплено к понятию «этнос»). Это общество, в котором индивидам предоставлена свобода выбирать, какие культурные образцы являются их “собственными”.

Культурное разнообразие – это не только и не столько этническое разнообразие. Это разнообразие жизненных стилей, культурных ориентаций и культурных тенденций. Культурный плюрализм состоит не в параллельном существовании автономных “идентичностей”, а в их взаимодействии, что предполагает как их взаимное проникновение, так и взаимную трансформацию.

Поэтому средоточие политик культурного плюрализма в демократическом обществе образует не поощрение “диалога” между этнолингвистическими и этноконфессиональными группами, а формирование общего коммуникационного пространства, которое по своей природе надэтнично.

Обоснование Мультикультурализма

Мультикультурализм, весьма противоречивое междисциплинарное явление, включающее идеологические, философские, художественные аспекты, и оперирующее в сферах антропологии, социологии, политологии, экономики, историографии, педагогики, наконец, литературоведения и философии. Это явление выступает в качестве выражения и одновременно, в какой- то мере обоснования плюралистичной культурной парадигмы, ставящей задачей предложить новое «идеальное» и часто утопическое видение в соответствии или по контрасту с активно дискутируемым идеалом общества и культуры «разнообразия».

Мультикультурализм - понятие достаточно новое для отечественной литературной критики и культурологии. Более того, сам термин вызывает нередко сомнения и неприятие, хотя и отечественные, и американские исследования прошлых лет изобиловали различными синонимами понятия «мультикультуры», такими как многосоставность, поликультура, множественность культурных традиций, не сливающихся в единство. Все это в определенной мере подготовило почву для современного бума, связанного с мультикультурализмом, очень многие элементы которого существовали, были заложены в американской традиции с начала ее самостоятельного бытования. Поскольку у нас общепринятого термина для определения данного феномена выработано еще не было, представляется целесообразным использовать термин «Мультикультурализм», на сегодняшний день достаточно устоявшийся в англоязычной традиции, а также соответствующее ему более широкое понятие мультикультуры, как основного предмета и идеала различных исследований, оперирующих в сфере поликультуры.

Понятие мультикультурализма и само стало сегодня «резиновым» термином, включающим огромное количество зачастую противоречивых тенденций и явлений, так что каждый из исследователей, обращающихся к этому феномену, вкладывает в него по сути свой смысл. В результате, в мультикультурализме оказываются нередко перемешаны и непримиримы, скорее политические, нежели собственно культурные парадигмы. Важно отметить уже теперь, что мультикультурный проект не является освободительным или напротив, узурпаторским, охранительным по своему пафосу, не имеет идеологии и, в конечном счете, этики и по существу может быть использован и используется культурными группами с совершенно противоположными целями. Это, однако, говорит скорее о его пластичности и внутренне современном характере, который сообщает уникальную возможность адаптации.

Мультикультурализм, будучи тесно связанным с постсовременными и в определенной мере, с постколониальными или посткультурными социальными, историческими, философскими теориями, он естественно получает развитие практически во всех странах, так или иначе отмеченных сосуществованием различных «неслиянных» культур и этносов.

В последние годы мультикультурные исследования стали все чаще занимать внимание ученых и Великобритании, и Франции, если речь идет о Европе, не говоря уже об объективно мультикультурных континентах Новой Зеландии, Африки, Австралии.

Мyльтикультурализм (многокультурность) представляет собой относительно недавнее явление: он возник в 70-е гг. XX в. в Канаде и США. Он стал третьей влиятельной моделью решения сложной проблемы, связанной с культурной, этнической, расовой и религиозной разнородностью государств, составляющих абсолютное большинство в мире: только 10% стран могут рассматриваться в качестве культурно однородных, монокультурных. Некоторые авторы считают, что и эта цифра является завышенной. В частности, английский социолог Н. Глейзер дал своей книге примечательное название: «Теперь мы все мультикультуралисты». Б. Парех, индийский философ, обосновавшийся в Англии, также полагает, что «практически все развитые общества являются многокультурными». Среди факторов, вызывающих культурное разнообразие, он выделяет этнические и религиозные различия, подъем индивидуализма и закат традиционного морального консенсуса, иммиграцию и глобализацию.

Социокультурная, этническая и иная неоднородность общества нередко порождает разного рода напряженности и конфликты, которые разрушают социальное единство общества и угрожают самому его существованию. Поэтому все общества всегда стремились и искали пути, способы и модели максимальной однородности.

Первой такой моделью является ассимиляция . Она предполагает полное или близкое к тому поглощение меньшинств в более широкой, доминирующей культурной и этнической общности. Наиболее ярким примером в этом плане может служить Франция, которая до недавнего времени выступала практически единственной среди крупных европейских стран как гражданская монокультурная нация, как настоящее государство-нация. Это стало возможным благодаря тому, что Франция в течение длительного времени, особенно начиная с Великой французской революции, проводила продуманную и целенаправленную политику культурного универсализма, стремилась нивелировать этнические и языковые различия, построить светскую и гражданскую республику.

Вторая модель основана на интеграции , которая предполагает сохранение каждой этнокультурной общностью своей идентичности. В то же время она опирается на строгое разделение между общественно-политической и частной сферами. Первая сфера покоится на принципе безусловного равенства между всеми членами общества как гражданами, вторая охватывает культурные, этнические, религиозные и другие измерения, считая их частным делом отдельного человека. Следует отметить, что и в этом случае, как правило, проводится политика, направленная на стирание культурных, этнических и языковых различий, хотя делается это не всегда открыто. Придерживающиеся второй модели государства называются этническими нациями. Их примером может служить Германия.

Третью модель, мультикультурализм , в известной мере можно определить как попытку преодоления предыдущих, некий третий путь решения культурного и национального вопроса. Его возникновение в Канаде и США было не случайным.

Мультикультурализм в Канаде

Что касается Канады, то эта страна является разнородным в культурном, лингвистическом, религиозном и этническом плане . Большинство населения составляют англо-канадцы и франко-канадцы. Одна из ее крупных провинций — франкоговорящий Квебек — стала источником сепаратизма. Понимая всю опасность этого явления, федеральные власти с середины 60-х гг. занялись решением этой проблемы, используя не грубую силу, а современные цивилизованные формы и способы.

В 1969 г. было провозглашено равенство английского и французского языков. Начиная с 1971 г. Канада официально определяет себя как многокультурное общество, покоящееся на англо-французском двуязычии. В 1982 г. на уровне конституции Квебеку был дан статус провинции Канады с языковой и культурной спецификой, а в 1988 г. был принят специальный закон о многокультурности. Благодаря этим и другим мерам острота проблемы сепаратизма и межкультурной напряженности была существенно ослаблена, хотя до полного решения проблемы еще далеко.

В еще большей степени это относится к проблеме другого меньшинства — канадских индейцев, которые составляют около 1 млн, или 3.3% населения. Из них в наиболее тяжелом и бесправном положении находятся индейские женщины. У них до сих пор нет прав, которыми пользуются другие женщины. В материальном плане они являются самыми бедными из бедных. Индейским женщинам запрещено выходить замуж за неиндейца. В браке они лишены права на половину имущества. В случае ухода из семьи — из-за побоев или других невыносимых условий, их лишают всего. Они должны покинуть резервацию и ни с чем уйти в город, где они попадают в гетто, в котором процветают нищета, проституция и расовое насилие. В последнее время канадские власти принимают более активные меры по решению проблем, связанных с положением индейского меньшинства. В частности, представительница индейских женщин, С. Николас, недавно вошла в сенат Оттавы. Пройдя все круги ада, в котором находится большинство индейских женщин, она возглавила их борьбу за гражданские права.

Становление мультикультурализма в США

В случае с США ситуация выглядит гораздо сложнее. Дело в том, что по своей этнокультурной структуре Америка представляет собой одно из самых сложных обществ. Ее население исторически складывалось по меньшей мере из пяти основных элементов: коренное население индейцев; ввезенные в массовом порядке рабы из Африки; религиозно неоднородная первая волна колонистов; политическая и экономическая элита англосаксонского происхождения; последующие волны иммигрантов не только из европейских, но и латиноамериканских и азиатских стран.

Пытаясь создать единое и сплоченное общество и государство, Америка во многом ориентировалась на французский путь, официально избрав ассимиляцию, которая получила известное название «плавильный тигель» (melting pot ). Конечной целью проводимой принудительной ассимиляции должна была стать американизация на 100%.

Однако, несмотря на предпринятые усилия, к середине XX в. стало ясно, что политика плавильного котла не принесла желаемых результатов. Широкое движение афроамериканцев за гражданские права в 1960-е гг.. различные формы феминизма, движение сексуальных меньшинств и т.д. свидетельствовали о кризисе американской идентичности, который сопровождает всю историю Соединенных Штатов, периодически затухая и затем снова обостряясь.

Основная причина такого положения вещей заключается в том, что фактически модель ассимиляции осуществлялась главным образом по отношению к белым иммигрантам из европейских стран, которые должны были порвать свои исторические корни и полностью раствориться в новой для них американской идентичности. По отношению к другим составляющим населения Америка проводила то, что с трудом можно назвать моделью интеграции, поскольку предполагаемый принцип терпимости часто оказывался своей противоположностью, воплощая политику не включения, а исключения: геноцид и резервации в отношении индейцев, расизм в отношении афроамериканцев, дискриминация в отношении остальных представителей цветного населения — мексиканцев, кубинцев, пуэрториканцев, доминиканцев.

Сложившаяся к середине XX в. американская общность не была ни гражданской, по примеру Франции, ни этнической, по примеру Германии. Она скорее была этногражданской, хотя в этом случае опять же трудно говорить о каком-либо синтезе двух характеристик, поскольку одна из них (гражданская) относилась к белому населению, а другая (этническая) — ко всему остальному. Все это порождало напряженность и враждебность в межэтнических отношениях, ксенофобию, постоянную опасность социального взрыва.

Поиск выхода из сложившейся ситуации привел к появлению мультикультурализма. Основные причины и противоречия, вызвавшие к жизни мультикультурализм, возникли вместе с формированием американского государства и продолжали существовать до относительно недавнего времени. Физическое истребление индейцев, выступавшее прямым продолжением политики геноцида XVII-XVIII вв., было остановлено только в 1930-е гг. Однако по- требовалось еще 30 лет, чтобы официально был признан индейский народ и его права.

Примерно то же самое испытали выходцы из Африки. Еще в начале 1960-х гг. миллионы черных в южных штатах находились в условиях апартеида, служившего прямым продолжением рабства и господствовавшего более двух веков. Они жили в отдельных кварталах, их дети учились в отдельных школах, им отводились отдельные места в транспорте, они не могли заходить в рестораны для белых. Черные не обладали двумя главными правами: на образование и голосование, что лишало их гражданства и равенства шансов. Мощное движение за гражданские права положило конец бесправному положению черных и других представителей цветного населения. Оно также стало одной из главных причин возникновения мультикультурализма.

Следует отметить, что, несмотря на геноцид по отношению к индейцам и рабство черного населения, индейскому и африканскому началам удалось стать важными составляющими американской нации. Индейцы смогли это сделать на биологическом уровне — благодаря смешанным бракам, которые получили распространение именно в период геноцида, особенно в XVII в. Африканское влияние нашло ощутимое проявление в американской культуре, особенно в джазе. Поэтому К. Юнг не без основания отмечал, что американец — это европеец с душой индейца и манерами африканца. Однако фундамент или ядро американского общества является белым, англосаксонским и протестантским (WASP). Англосаксонское начало определяет также господствующую американскую культуру.

Другая важная причина возникновения мультикультурализма связана с утверждением общества массового потребления, которое также происходило в 60-е гг. и последующая эволюция которого, проходившая под знаком неолиберализма, привела к новому расслоению общества, к маргинализации многих социальных групп, что способствовало усилению мультикультурных тенденций и требований идентичности. Особою выделения заслуживает подъем индивидуализма. сопровождавшийся обострением размышлений о вопросах самоутверждения и самоидентификации. Что касается усиления феминистского движения, то оно было обусловлено тем, что в послевоенное время значительная часть женщин получила высшее образование и добилась экономической независимости, однако в других областях чувствована себя ущемленной.

Мультикультурализм и этнокультурная идентичность

Особое значение американский мультикультурализм придает идентичности. В философии, логике и математике эквивалентом идентичности выступает тождество. В психологии и социологии подход к идентичности представляется более сложным. Американский психолог Э. Эриксон, который разработал и ввел в научный оборот понятие идентичности, определяет его как устойчивое равенство с собой. По своей природе идентичность является социокультурной. Именно культура составляет фундамент идентичности, определяет главные ее качества и особенности. Любая идентичность является прежде всего культурной. Она может быть индивидуальной или коллективной. В последнем случае она выступает как групповая, расовая, этническая, национальная.

Применительно к индивиду идентичность означает то, благодаря чему он остается самим собой в различные моменты своей жизни. Она составляет ядро, стержень личности, ее уникальность и неповторимость. Благодаря идентичности человек ощущает, чувствует и сознает себя в качестве состоявшейся личности, испытывает чувство самоутверждения, самодостаточности, самоудовлетворенности, самотождественности, целостности. Коллективная идентичность указывает на принадлежность индивида какой-либо группе или сообществу. В более широком плане она выражает чувство принадлежности эпохе, времени, человечеству. Применительно к национальной культуре эквивалентом идентичности в нашей литературе часто выступает самобытность.

Идентичность одновременно выступает и как процесс, и как результат. Она формируется в () человека, в ходе усвоения им норм, обычаев, идеалов и ценностей, во взаимодействии с другими людьми. Как результат идентичность в целом складывается к концу юности, хотя она не остается застывшей и ее развитие продолжается в течение всей жизни, проходя, по Эриксону, восемь стадий, между которыми наблюдаются кризисы идентичности, наиболее острый из которых имеет место в подростковом возрасте.

Тема идентичности получила наибольшее распространение в 60-80-е гг. в США. Здесь идентификационные устремления и требования множились беспрерывно и по нарастающей. Так, за десять лет (1980-1990) число американцев, официально объявляющих себя индейцами, увеличилось на 255%, а число франкоязычных жителей Луизианы — в 20 раз. Поэтому некоторые авторы называют это время «эпохой идентичностей». Идентичность при этом становится все более подвижной и изменчивой, чему могут служить примером американские арабы: из общего их числа в 1,2 млн 2/3, считают себя католиками или православными, а не мусульманами. Со второй половины 90-х гг. интерес к культурной идентичности постепенно падает. А. Эренбер в книге «Усталость быть собой» (1998) показывает, насколько поиск своей идентичности может быть тяжелым и изнуряющим. За самоутверждение нередко приходится дорого платить. Следует отметить, что разного рода спекуляции и манипулирование идентичностями могут приводить и приводили к тяжелым и даже трагическим последствиям.

Мультикультурализм и высшее образование

В американском мультикультурализме тема образования занимает особое место, поскольку образование играет в жизни человека поистине судьбоносную роль. Здесь сторонники мультикультурализма требуют пересмотра программ, введения новых предметов и дисциплин, касающихся истории и жизни этнических и других меньшинств, написания новых учебников, изменения содержания традиционного обучения, обеспечения доступа меньшинств в университеты.

Следует отметить, что в соответствии с выдвинутыми требованиями для школ и колледжей были написаны новые учебники по американской истории, в которых был скорректирован прежний монокультурный подход, по достоинству оценены роль и вклад меньшинств, учтены их точки зрения и т.д. Специалисты оценили эти учебники высоко. Однако реакция представителей меньшинств оказалась неожиданной: после острых споров часть новых учебников была отвергнута в пользу старых, в которых подходу меньшинств уделялось гораздо меньше внимания.

Сходные парадоксальные ситуации наблюдались и в высшем образовании. Эта сфера, безусловно, находилась в центре внимания со стороны меньшинств, поскольку именно в ней они испытывали наибольшую дискриминацию. До 1940-х гг. многие американские университеты ограничивали прием евреев и закрывали доступ женщинам. В начале 60-х гг. подавляющее число (94%) студентов в американских университетах были белыми. В числе наиболее пострадавших от дискриминации были черные американцы. Поэтому основной целью предпринимаемых в этой области реформ было прежде всего решение проблемы афроамериканского меньшинства, сглаживание разрушительных последствий расизма. В этом плане мультикультурализм выступал как политика определенных льгот при поступлении в университет и некоторых компенсаций за несправедливость в прошлом, получившая названиеaffirmative action - положительная акция, или действие. Данный подход распространялся также на занятость, предоставляя некоторые льготы представителям меньшинств при приеме на работу. Канадский философ Ч. Тейлор определил эту акцию как «политику признания». Иногда используется выражение «дискриминация наоборот». Французы дали ей неожиданный и парадоксальный перевод: «положительная дискриминация», порождая естественный вопрос, каким образом дискриминация может быть положительной?

Осуществление новой образовательной политики началось в 70-е гг. Используя финансовые субсидии и компенсации, правительство стимулировало университеты выделять льготные места для представителей черного и других цветов населения в соответствии с пропорциональной численностью этих меньшинств. Однако число тех. кто успешно проходил вступительный конкурс, не покрывало выделенные квоты. Тогда многие университеты смягчали критерии отбора и принимали в студенты тех, кто в условиях действительного конкурса не смог бы поступить.

Результаты льготного подхода оказались двойственными, как положительными, так и отрицательными. Пытаясь исправить или компенсировать историческую несправедливость, политика квот фактически вела к новой несправедливости, поскольку обеспечивала поступление одних за счет других, ставя их в неравные условия. Многие студенты, поступившие на льготных условиях, но не обладающие необходимыми знаниями и способностями, не выдерживали трудностей учебы и уходили из университета уже на первых курсах. Так что новая расовая политика увеличила число дипломированных специалистов из афроамериканского меньшинства, но не намного. Политика льгот имела также для некоторых студентов отрицательные последствия в человеческом и социальном плане. Облегченный путь поступления порождал у них недостаток веры в себя, утрату самоуважения. К тому же другие студенты могли относиться к ним снисходительно, не воспринимая их в качестве равных. Образ выпускников особой категории распространялся на рынке труда, что вело к обесцениванию их дипломов, хотя эти дипломы могли быть действительными, качественными.

Затронутые, а также другие моменты вызывали недовольство американского общества положительной дискриминацией в сфере высшего образования. В 90-е гг. некоторые университеты начинают выступать за отмену политики льгот. Однако, когда в 1995 г. Калифорнийский университет отказался от расовых льгот, последствия были весьма серьезными: в штате, где афроамериканцы и латиноамериканцы составляют 38% выпускников средних школ, их доля в университете упала с 21 до 15%, а на факультете права число афроамериканских студентов снизилось более чем на 40%. Данное обстоятельство свидетельствовало в пользу политики льгот. Некоторые авторы не без основания полагают, что более справедливым было бы отдавать предпочтение скорее бедным, чем расовым меньшинствам. Однако наиболее уязвимым является то. что предпринимаемые меры направлены против следствий, а не причин. Существующие неравные отношения лишь слегка корректируются, оставаясь в прежнем своем качестве.

Как отмечает А. Семприни, политика льгот показала, «насколько трудное помощью частичных изменений найти решение обшей проблемы». Проблемы образования имеют исторический и системный характер. Применительно к меньшинствам они накапливались в течение веков. Для их решения совершенно недостаточно узких административных и финансовых мер. Они требуют системного подхода и длительного времени.

Мультикультурализм и движение феминизма

Движение феминизма составляет не менее важный аспект американского мультикультурализма. Сущность этого движения заключается в проблеме женской идентичности (половой, или тендерной) и отношений между женщинами и мужчинами, получившими в литературе название «война полов». Основные претензии и обвинения феминистского движения связаны с тем, что господствующая мужская культура создала общество, в котором превалируют мужские ценности, которые объявляются общими и едиными для всего общества, не связанными с каким-либо полом. Исторически по мере утверждения мужской субъективности точка зрения женщин и их вклад в развитие общества становились все более маргинальными, на них не обращали внимание или их сознательно вытесняли. Поэтому феминистское движение требует признания специфических особенностей женского вклада в историю и культуру, изменения отношений между полами и установления действительного равенства во всех сферах общественной, профессиональной и частной жизни, а также изучения последствий, вызванных воздействием господствующей культуры на женскую идентичность.

В 1970-е гг. в центре внимания феминизма находились вопросы политического и экономического притеснения женщин. Затем на передний план выходят проблемы межличностных отношений — между мужчиной и женщиной, сексуального насилия и специфических черт женской идентичности. Особую остроту приобретает тема сексуального домогательства.

Проблема сексуального домогательства является исключительно сложной и во многом относится к числу неразрешимых. Об этом свидетельствуют продолжающиеся уже не одно десятилетие бурные споры на эту тему в американском обществе, которые не дали каких- либо ощутимых результатов. Дело в том, что для установления самого факта сексуального домогательства чаще всего нет необходимой и тем более достаточной фактологической базы. В отличие от других форм сексуального насилия домогательство имеет двойственный, неявный, размытый, неощутимый характер. Оно выступает в форме неоднозначных намеков, обычных слов, произносимых с особой интонацией, некоторых знаков и жестов, необычного поведения. То, что одна сторона, жертва, воспринимает как сексуальное домогательство, другая сторона, обвиняемый, определяет по-другому. Он утверждает, что в его поведении не было ничего предосудительного, что он все делал искренне, с добрыми намерениями, проявлял обычные знаки вежливости и внимания и т.д.

Найти справедливое решение, объективную истину в подобных ситуациях крайне трудно, поскольку многое зависит от субъективного отношения и толкования. Не меньшее значение имеет культурное измерение, существующие традиции, обычаи и ценности, которые определяют поведение человека и которые с течением времени могут интерпретироваться по-разному. Все это также усложняет рассмотрение затрагиваемых проблем. Тем не менее растущее число конфликтов по поводу сексуальных домогательств способствовало разработке новых норм и правил поведения, более широкому распространению юридических законов на область межчеловеческих отношений.

Мультикультурализм и политкорректность

Не менее сложной представляется проблема политкорректное, получившая в американском мультикультурализме значительное внимание. Термин «политкорректность» возник в 1950-е гг. в политике, где он означал отношение нетерпимости к другим позициям и ценностям, ограничение свободы слова, неприятие противоречивости и непоследовательности во взглядах и поведении. Позже политкорректность стала восприниматься как воплощение конформизма, безволия и пассивного согласия с официальной точкой зрения, а полит-некорректность, напротив, как выражение личной и оригинальной точки, готовность ради этого расстроить или даже оскорбить других.

Мультикультурализм стремится наполнить политкорректность положительными смыслами и значениями. С этой целью он предлагает избегать употребления слов и выражений, которые могли бы оскорбить чувство собственного достоинства этнических меньшинств или социальных групп, усилить ощущение маргинальное, уманить или принизить их мнения, взгляды, манеры поведения. В частности, мультикультуралисты считают неполиткорректным использование слов, означающих человека с ограниченными возможностями (инвалид, слепой, глухой и т.д.).

Нежелательные слова и выражения следует не употреблять либо заменять другими, вводя в язык новые термины, которые были бы более нейтральными и описательными, менее нагруженными вторичными значениями и коннотациями. Так, в 60-е гг. слово «негр» было заменено на термин «черный», который затем в свою очередь — на «афроамериканец». Таким же образом появились слова «латиноамериканец», «урожденный американец» и т.д. Движение политкорректное получило широкое распространение в студенческой среде и феминизме. В 1991 г. вышло сообщение о том, что в Станфордском университете разрабатывается «кодекс языка», в котором такие слова, как« woman », «ladies», « girls », объявляются «сексистскими» и потому запрещенными к употреблению. В одном из престижных женских колледжей в числе запрещенных оказались не только расизм и сексизм, но и «лукизм» (стремление с помощью одежды и косметики выглядеть красиво), поскольку он навязывает стандарты красоты и привлекательности и унижающе воздействует на некрасивых людей.

Движение политкорректности вызвало двойственное отношение. Противники этого движения упрекают его в том, что оно имеет тоталитаристский характер, выступает в роли некой «полиции языка». Они также указывают на то, что попытки очищения или улучшения языка по сути являются невозможными и бесполезными, ибо язык не может изменить реальность, он выполняет инструментальную функцию, называет и обозначает предметы, является средством общения. Поэтому никакое улучшение языка не сможет устранить или ограничить дискриминацию женщин на рынке труда.

Сторонники политкорректности опираются на другие концепции языка, согласно которым язык вовсе не нейтрален по отношению к действительности. Он играет значительную роль в познании мира, что по-особому проявляется в формировании идей, понятий и теорий, составляющих основу наших представлений о мире. Язык не просто регистрирует или описывает окружающие нас предметы, но во многом определяет их восприятие. Он организует и структурирует мышление. Язык исторически меняется, что в свою очередь влияет на изменение направленности познания, на наш подход, оценку и т.д.

Хотя от замены слова «глухой» на «плохо слышащий» страдающий этим недугом человек не станет лучше слышать, наше отношение к нему будет другим, более благосклонным и человечным. Еще более важные изменения происходят при замене слов «негр» и «черный» на «афроамериканец». Хотя речь идет об одном и том же человеке. в последнем случае цвет кожи не является его главной и полной характеристикой, теперь на передний план выходят более важные черты, указывающие на происхождение человека и исторические условия его появления на данном континенте. Примерно такая же роль языка наблюдается по отношению к другим этническим меньшинствам и социальным группам.

В 70-80-е гг. в отношениях американского общества к мультикультурализму преобладало положительное начало. Однако затем, по мере роста требований со стороны африканского и других этнических меньшинств, а также подключения к ним требований разного рода социальных групп, положение все более усложнялось и ухудшалось. Возникло то, что было названо «тиранией меньшинств». В силу этого 90-е гг. прошли под знаком острых дискуссий о мультикультурализме, в которых преобладало критическое начало. В частности, С. Хантингтон полагает, что «американской идентичности угрожает мультикультурализм, разрушающий ее снизу, и космополитизм, размывающий ее сверху». В новом тысячелетии растущей критике подвергается политика квот в системе высшего образования. Так, в 2006 г. 58% избирателей Мичигана проголосовали за отмену льготного приема в университет представителей расовых меньшинств. Хотя большинство других штатов сохраняют право льготного поступления в университет, общая атмосфера в этом плане ухудшается.

В целом мультикультурализм получил в США наиболее полное и всестороннее воплощение. Поэтому некоторые авторы считают, что мультикультурализм представляет собой чисто американское явление. Тем не менее он вышел за границы Северной Америки и оказал влияние на другие страны и континенты. В частности, в Австралии, Колумбии. Парагвае и Южной Африке были приняты конституции, основанные на многокультурности. В Индии широкое хождение имеет положительная дискриминация. Не избежала его влияния и Европа.

Мультикультурализм в Европейских странах

В Германии сторонники мультикультурализма отстаивают положения о том, что так называемые гастарбайтеры, рабочие-иммигранты, находятся в стране не временно, а для того, чтобы остаться навсегда, что в Германии уже давно идет процесс этнизации меньшинств, что она фактически является многокультурным обществом. В мэрии Франкфурта-на-Майне создан специальный отдел по мультикультур- ным делам во главе с Д. Кон-Бендитом, который в 60-70-е гг. возглавлял радикальное движение немецких студентов и молодежи и который теперь выступает за «мультикультурную демократию», опираясь при этом на идеи Ж.-Ж. Руссо.

Примерно такая же ситуация наблюдается в Великобритании. Здесь в 1976 г. был принят специальный закон о расовых отношениях, целью которого является борьба против проявлений расизма, устранение каких-либо дискриминаций, обеспечение равенства и установление добрых отношений между различными этнорасовыми группами. Для утверждения общих ценностей и обеспечения социального единства образование провозглашается общим благом, доступным для всех. Однако после известных терактов в Лондоне (7 июля 2005 г.) проблема интеграции иммигрантов, особенно мусульман, приобретает в Англии новую остроту.

Что касается Франции, которая в плане культурного и национального вопроса считалась одной из самых благополучных, то в 90-е гг. она также столкнулась с новыми явлениями и проблемами в культуре. Основная причина тому, как и для других европейских стран, иммиграция, которая возникла давно, во второй половине XIX в. она заметно ускорилась и в таком виде продолжала существовать в течение следующего века, и только в 1990-е гг. она сначала замедлилась, а затем почти остановилась. Уже в 80-е гг. происходит медленное осознание культурной неоднородности страны, начинают учитываться культурные различия иммигрантов, что находит свое проявление в том. что некоторые культурные и религиозные ассоциации, имеющие целью сохранение идентичности, приобретают легальное положение. Даже последовательные сторонники республиканской модели французской нации и французской идентичности вынуждены признавать, что под влиянием европейской интеграции, глобализации, Интернета и других факторов многие традиционные французские ценности меняются.

Вместе с тем Франция сдерживает влияние и распространение мультикультурализма, не решается назвать общество многокультурным. Она критически воспринимает американскую политику признания(affirmative action ), хотя в школьном образовании некоторые элементы положительной дискриминации «на французский манер» используются. К тому же Совет представителей черных ассоциаций Франции активно выступает в ее поддержку. Франция не признает культурные сообщества в качестве субъектов права. Для многих муль- тикультурная политика представляется опасной, поскольку она может привести к фрагментации общества на множество этнических, культурных и религиозных сообществ. На особую сложность проблемы мультикультурализма указывает затянувшееся обсуждение принятого в 1994 г. закона, запрещающего ношение мусульманского платка (хиджаб) в учебных заведениях.

Мультикультурализм и искусство

В той или иной мере мультикультурализм затрагивает все стороны общественной жизни, включая искусство. Здесь оригинальным примером мультикультурализма может служить изданная в 2003 г. в Афинах книга «Роман мира», написанная четырнадцатью авторами из двенадцати стран. В 2005 г. роман вышел в Италии под названием «Мое имя — никто». Его издание также готовится во Франции. Нидерландах, Португалии. Турции. Английский вариант находится на сайте министерства культуры Греции. Чилиец А. Скармета удостоился чести написать первую главу. Последующие главы по очереди писали Ф. Сисекуглу (Турция), Я. Хандра (Алжир), М. Фабер (Англия), Л. Дивани, Е. Скуртис и А. Ассонтис (Греция), П. Когоут (Чехия), А. Япин (Нидерланды), Н. Амманити (Италия), И. Шульц (Германия), А. Флоретос (Швеция), Э. Керет (Израиль) и М. де Прадо (Испания).

От каждого автора требовалось продолжение интриги, сообразуясь с тем, что было написано его предшественником, а также следовать повествовательной нити и поддерживать интерес читателя. Поскольку замысел книги возник в Греции, авторы в своем творчестве вдохновлялись «Одиссеей» Гомера. Форма романа начала выстраиваться в голове греческого драматурга Е. Скуртиса, когда он задумался над проблемами глобализации. Начинается роман в неком латиноамериканском городе, затем охватывает почти всю планету и заканчивается на просторах Шотландии. Созданный текст представляет собой приключенческий роман, насыщенный действиями, страстями, кровавыми столкновениями, самыми неожиданными и невероятными поворотами интриги, что делает рассказ захватывающим.

Современный Одиссей романа — молодая женщина Мария Тереза Алмендрос, которая покидает свою латиноамериканскую Итаку и отправляется на поиски своего отца, таинственного, знаменитого и харизматического революционера, в котором легко угадывается Че Гевара. В своих поисках Мария совершает настоящее кругосветное путешествие. Герою Гомера не давали покоя боги, которые сталкивали его с бесконечными препятствиями. Героиня мультикультурного романа имеет бесчисленные земные встречи, когда она оказывается в гуще революционных событий, сталкивается с государственными переворотами, имеет дело с секретными службами.

Авторы относятся к своему творению весьма критически. В частности, М. Фабер отмечает, что роман грешит своим построением и недостатком психологической убедительности. Помимо этого произведению не хватает связности и целостности, некоторые главы выглядят слишком разнородными, иногда ощущается излишек национальной специфики, перегруз неожиданными сюжетными поворотами, ставящими читателя в тупик. В целом роман находится в русле постмодернизма.

Обобщая, можно заключить, что как сам мультикультурализм, так и его последствия являются противоречивыми и неоднозначными. Он означает отрицание культурного универсализма, отказ от сколько-нибудь существенной интеграции и тем более ассимиляции. Мультикультурализм продолжает и усиливает линию культурного релятивизма, распространяя его на каждую национальную культуру, сохраняя принцип равенства всех культур и дополняя его принципом культурного плюрализма.

В своей максималистской форме он отвергает какое-либо общее, центральное ядро ценностей общества, часто представляющее культуру доминирующей этнонациональной общности, и требует полного равенства для всех культурных, лингвистических, религиозных и иных меньшинств, для всех групп, имеющих различие. К такому взгляду склоняется английский социолога. Этциони. В несколько умеренной форме мультикультурализм делает акцент на равном достоинстве всех культур, входящих в общество. Такой точки зрения придерживается канадский философ Ч. Тейлор.

Во всех случаях мультикультурализм абсолютизирует роль культуры в ущерб социально-экономическим факторам. Однако/имя полного социального равенства признания достоинства культуры не достаточно. Подход мультикультурализма является односторонним. Он отдает явное предпочтение различию и игнорирует общее. Однако в реальной жизни человек, как правило, думает и действует в трех измерениях: как все, как некоторые, как никто другой. То же самое можно сказать о культурах. Чистых культур, особенно в наше время, время глобализации, не бывает. Стремление к ним является нереальным и утопическим. Такой подход таит в себе опасность фрагментации и распада общества и государства. Однако сохранение культурного многообразия, безусловно, необходимо.

Что такое мультикультурализм?

Сейчас много говорят о кризисе политики мультикультурализма в Европе и мире. Что такое мультикультурализм? Есть ли ему альтернатива?

Ответ

Существуют описательные (дескриптивные) и нормативные (прескриптивные) высказывания. Первые лишь описывают действительность. Вторые — устанавливают нормы поведения, предписания, запреты. Если обратиться к общественным наукам, то дескриптивные (описательные) высказывания говорят о том, как в настоящее время устроено общество, какие в нём происходят процессы (констатация из наблюдения). Нормативные же (прескриптивные) высказывания говорят о том, как должно быть устроено общество (как решать существующие проблемы, что должны и что не должны делать люди). Ясно, что нормативные предписания, чтобы иметь положительный практический результат, должны быть основаны на понимании причин происходящих в обществе процессов, знании законов функционирования социума, видении некоего общественного идеала, сегодня не существующего, но которого стремятся достичь в будущем.

Распространённой ошибкой мышления (и, соответственно, практики) является выдача существующего за должное, то есть дескрипции за прескрипцию: «То, что есть, то и должно быть». Именно такую ошибку совершили создатели теории мультикультурализма, возникшей в 1960-х — 1970-х годах в Канаде и США. Наблюдаемые в конце 20-го века в связи с интенсивной, ранее невиданной миграцией населения процессы возникновения в традиционных монокультурных обществах отдельных этнических групп, имеющих свою особую культуру (язык, обычаи, религию, традиции, правила поведения) и не интегрирующихся в культуру принимающей их страны, они объявили нормой, бездоказательно экстраполировав существующее положение в будущее: одновременное и параллельное существование разных культур в одном обществе — мультикультурность или мультикультурализм (сейчас принято не разделять эти понятия, а называть одним словом «мультикультурализм» и явление сосуществования в одном обществе многих культур, и политику, направленную на поддержание в обществе многокультурности).

Они совершенно забыли понятие культуры. Человек с рождения живёт в социуме и органически "вписывается" в культуру этого социума (этот процесс называется социализацией), что означает, что он не только копирует язык, манеру одеваться и другие сугубо внешние атрибуты принадлежности человека данному обществу, но обязан выполнять этические нормы поведения, сложившиеся в этом обществе, иначе оно будет его отторгать и осуждать. Культура складывается исторически, развивается, меняется, но на любом историческом этапе культура одна и только одна; не может быть у одного общества сразу несколько культур. В разных социальных, профессиональных слоях могут быть отличающиеся друг от друга культуры, называемые субкультурами (например, молодёжная субкультура), но тем не менее есть единая культура общества как целого.

Тысячелетиями разные народы жили изолированно друг от друга, создавая каждый свою особую культуру (язык, обычаи, традиции, правила и нормы поведения). При взаимодействии культур происходил взаимный обмен их отдельными элементами, в результате которого культуры взаимно обогащались. Мы, например, едим макароны, плов, бананы, пиццу, слушаем джаз, Баха, носим шорты и джинсы, отмечаем наступление Нового года, поём С днём рожденья тебя»… — всё это общие элементы создающейся в результате процессов глобализации единой культуры человечества.

Чем отсталее общество в своём цивилизационном развитии, тем крепче оно держится за традиции и противится изменениям, и тем хуже его представители способны вписаться в культуру другого общества (другого государства). Мигранты создают свои общины, строят свои религиозные храмы, отмечают свои национальные и религиозные праздники, выполняют традиционные для них ритуалы — получается как бы филиал своей родины на территории чужой страны, остающейся при таком раскладе чужой навсегда.

Но невозможно обойтись без взаимодействия мигрантов с коренным населением и государственными институтами — и здесь возникают социальные проблемы: то, что недопустимо в культуре одной страны, считается допустимым в другой культуре, и наоборот (многожёнство, гомосексуальные отношения, короткие юбки, обязательная религиозность или свобода вероисповедания, неравноправие мужчин и женщин и т. д.). И дело здесь не только в неприятии чужих обычаев, то есть в нетолерантности и в невыполнении неписаных законов поведения, а в том, что некоторые элементы чужой культуры прямо противоречат существующим, писаным, государственным законам. Именно этот момент идеологи мультикультурализма упустили из вида, сказав, что многообразие параллельно существующих культур — это хорошо. Предположим, что в культуре некоего племени нормальным является каннибализм. Нужно ли ради сохранения многообразия культур давать возможность представителям этого племени продолжать соблюдать родные обычаи?

Обогащение человека и человечества в культурном отношении происходит при интеграции элементов разных культур, но не при параллельном (непересекающемся) их существовании. Я не стану богаче от того, что у соседа есть миллион.

Мультикультуралисты совершенно не рассматривают такое понятие, как прогресс, не хотят видеть тенденции развития человечества и не выстраивают единую шкалу, на которой разные культуры занимают разные места по уровню своего развития (из-за ложной политкорректности). Например, историческим фактом является уменьшение в развитых обществах религиозности, обмирщение (секуляризация) государства. Чем больше присутствует религия в государственной жизни (от произнесения президентом страны клятвы на Библии и упоминания Бога в речах до существования официальной государственной религии), тем отсталее в культурном отношении данное государство. Но мультикультуралисты вместо того, чтобы, учитывая тенденции, всячески нивелировать, гасить религиозные проявления в жизни общества, наоборот, раздувают и выпячивают религиозный вопрос — строятся мечети там, где до этого их никогда не было, открываются религиозные школы — под прикрытием громких слов о толерантности, многообразии культур, свободе вероисповедания.

Другими критериями степени культурности общества, кроме религиозности, могут служить милитаризм, уровень идеологизированности общественной жизни (националистическая, патриотическая и прочая риторика национального превосходства и национальных интересов, представление о враждебности окружения, имперские амбиции), уровень владения населением иностранными языками. Можно составить большой список критериев, по которым определяется степень цивилизованности того или иного общества. Как пример одного из критериев, можно привести отношение государства ко второму гражданству. На Украине, например, второе гражданство запрещено, а в России с недавнего времени гражданин обязан извещать государственные органы о наличии иностранного гражданства под страхом наказания за «сокрытие». И Украина, и Россия получают, таким образом, минус один балл в оценке расположения культуры общества на шкале цивилизованности. Конечно, данный вопрос абсолютно ещё не проработан обществоведами и предложенные критерии могут быть спорными, но уже сейчас понятно, что при таком анализе нас ждут интересные результаты.

Горе-учёные и такие же политики, видя существующие проблемы столкновения разных культур, «решили» эти проблемы очень просто — сказали, что пусть культуры сосуществуют одновременно… и без проблем — и назвали это мультикультурализмом. Мультикультурализм (или культурный плюрализм) — это сохранение и развитие в отдельных странах и в мире в целом культурных различий. То есть от громкого произнесения благих пожеланий с высоких трибун проблема конфликта культур перестанет существовать. Абсурд! Не удивительно, что свою ошибку спустя некоторое время пришлось признать. О крахе политики мультикультурализма уже объявили Ангела Меркель, Николя Саркози, Дэвид Камерон, а также бывшие премьер-министры Австралии и Испании Джон Ховард и Хосе-Мария Аснар, другие европейские лидеры. Но все они в качестве альтернативы мультикультурализму предлагают… опять мультикультурализм: «сохранение ценностей коренного народа», «противопоставить пришлым религиям традиционную религию». Ни о какой интеграции культур они не говорят, а опять же имеют в виду модель этнически (этнолингвистически, этноконфессионально) структурированного общества. Эти идиоты не понимают, что тем самым только разделяют людей и усугубляют проблему конфликта культур, возрождают проявления расизма и этнической ненависти, стимулируют сепаратизм. Упорство сильных мира сего в отстаивании национально-государственного деления понятно, т. к. никто не отменял их лозунга «разделяй и властвуй», но цепляние обычных людей за параноидально-шизофреническую идею национальной идентичности не имеет объяснения кроме обычного животного чувства стадности. Пусть будут до конца последовательными и откажутся от трудовых мигрантов, перестанут есть ананасы с гамбургерами, носят только традиционную одежду, придерживаясь своей самобытности.

Если раньше разные культуры могли существовать одновременно и параллельно, то теперь, с глобализацией, культуры не разделены границами и километрами, а представители разных культур живут в буквальном смысле рядом друг с другом — в одном обществе. Интеграция культур с неизбежным исчезновением каких-то их элементов — это естественный и необратимый процес, которому нет альтернативы. Пусть интеграция происходит трудно, с проблемами, но это не означает, что интеграцию культур надо объявлять несуществующей или вредной, а культуры — навечно параллельными. Тактически можно ослабить проблему конфликта культур с помощью повышения толерантности (терпимости), но нельзя её таким способом решить — если не осознать совершенно ясно, что понятие толерантности относится только к «безобидным» вещам типа «как другой человек может иначе сморкаться, чем он сам сморкается» (И. Тургенев «Отцы и дети»). Разные культуры — это не только разные песни и пляски (нетерпимость здесь, повторимся, решается воспитанием толерантности), но это ещё и разные нормы морали. Настоящий конфликт возникает не на почве разных языков, разных песен и танцев, а на почве разных нравственных норм. Конфликт культур (иногда говорят: цивилизаций) неизбежен до тех пор, пока нравственные нормы не станут одни для всех. Нравственные нормы по определению предназначены для регулирования взаимоотношений любых двух людей вне зависимости от того, к каким национальностям, религиям, идеологиям они себя относят. И здесь неизбежно, как сказано выше, выстраивание разных культур по уровням цивилизованности, то есть соответствия общечеловеческому нравственному принципу.

Обратим ещё раз особое внимание на то, что не все элементы разных культур конфликтуют друг с другом (многое в живописи, музыке, танцах, художественной литературе, театре, кино, кухне, одежде культур разных народов и времён прекрасно сосуществует одно с другим). Что-то отдельным людям может нравиться, что-то нет, но это не создаёт никакого конфликта у цивилизованных людей (если мне не нравятся, предположим, песни какого-то народа, то я просто не пою их и не слушаю, если мне не нравятся гомосексуальные отношения, то я просто в них не участвую, -, но мне не приходит в голову всё мне не нравящееся объявлять безнравственным и запрещать). Проблемы начинаются там, где собственные обычаи и пристрастия (та или иная одежда, та или иная еда, та или иная норма поведения религиозного человека и т. д.) объявляются общеобязательной нормой нравственности, а всё чужое и непривычное запрещается; когда ошибочно к нормам нравственного поведения относят то, что к ним не относится — свои собственные вкусы, привычки, религиозную веру. К регулированию нормами нравственного поведения должно относиться только то, что может принести вред другому человеку. Если я не хочу, чтобы меня убивали, то и я не должен убивать. Если я не хочу, чтобы меня били, грабили, обманывали, то и я не должен бить, грабить, обманывать других. Это есть общечеловеческое, общекультурное «золотое правило нравственности».

Итак, для решения проблемы конфликта культур необходимо осознать, что:

1) Процесс интеграции культур с созданием одной общечеловеческой культуры объективен и остановить его нельзя (с исчезновением различий отдельных национальных культур, как это ни прискорбно для кого-то). Останутся несущественные различия, связанные с географическим положением региона и разницей климатических условий (где-то носят шубы, а где-то строрят дома из фанеры). Акцент в оценке культурных различий переместится с нации на отдельного человека: все люди разные, каждый человек есть индивидуальность, человек хорош или плох, интересен или нет не по своей принадлежности к той или иной этнической группе, а по личным качествам.

2) Система государств, построенных на этническом принципе, начинает с приходом глобализации испытывать кризис. В настоящее время (и даже раньше) наблюдается процесс перехода от национально-этнического принципа построения государств к сугубо территориальному принципу. Не только отдельные национальные особенности, но даже язык перестают играть определяющую государствообразующую роль. Где этого не понимают и продолжают иррационально (лишь под действием животных эмоций) упорствовать в стремлении сохранить «национальную идентичность», там неизбежны серьёзные проблемы.

3) Необходимы единые для всех нормы нравственного поведения, т. к. само понятие нравственности относится к взаимодействию любых двух или более людей, а не только принадлежащих к тому или иному изолированному социуму. Это, безусловно, означает элиминацию из общественного сознания религиозных институтов как законодателей нравственных норм.

4) Толерантность — это не есть терпимость ко злу (безнравственному поведению, приносящему вред окружающим), а только к вкусовым отличиям в поведении людей (одежда, сексуальные предпочтения и пр.). Толерантность людей воспитывается всей окружающей человека социальной средой, в которой не делается акцент на вненравственных (национальность, цвет кожи, гражданство, сексуальная ориентация, религиозная вера и т. д.) различиях людей.

5) Любое проявление националистической идеологии даже в самых «слабых» формах (патриотизм, идея сохранения национальной идентичности, опора на «традиционные ценности») есть безнравственность, т. к. выделяются «предпочтительные» группы людей, что противоречит принципу нравственности, для которого все люди равны (кроме того, ведёт к тоталиризации общества, т. к. навязывает «хождение строем»). Странно и стыдно, что в 21 веке это не осознаётся даже так называемой интеллектуальной элитой, не говоря о всём человечестве. Если, слава богу, до большинства населения мира дошло, что деление людей на своих и чужих по цвету кожи (расизм) есть безнравственность, то в отношении национальности, гражданства осознать животное варварство и неэтичность такого деления ещё только предстоит (когда оценивая человека (прав он или нет, чью сторону принять, кого осудить, а кого признать невиновным) смотрят на его национальность или гражданство — главные идеологические «ценности» национализма и патриотизма). При чём тут, — спрашивается, — вообще национальность человека, если он подлец, мерзавец, негодяй или, наоборот, хороший человек?! Куда бы мы национальность, как критерий и принцип политической жизни, ни применяли, обязательно получится античеловечность. То же относится к любым вненравственным делениям людей (сексуальная ориентация, религия, земляк или нет, родственник или нет, цвет кожи).

Национальность по большому счёту определяется не генами, а принадлежностью к той или иной культуре. С интеграцией культур в одну общемировую культуру, следовательно, на дальний план (сугубо для историков, культурологов и антропологов) будет отодвигаться само понятие национальности, которое никакого практического смысла не должно иметь и не должно быть руководящим принципом общественно-политической жизни.

Замечание. Данный ответ в части критики политики мультикультурализма не претендует на истину в последней инстанции, потому что вообще в сфере общественно-гуманитарных наук многое является спорным и не существует единых, общепринятых ответов на многие вопросы — на вопрос о мультикультурализме в том числе.

МУЛЬТИКУЛЬТУРНОЕ ОБЩЕСТВО. В 1980–1990 годах 20 в. в развитых странах Западной Европы и Северной Америки появились признаки замещения национального общества мультикультурным. Но в действительности предпосылки этого процесса возникли несколькими десятилетиями раньше. В ходе послевоенного восстановления и перестройки отраслевой структуры экономики развитых стран Западной Европы и Северной Америки начала ощущаться нехватка рабочей силы. Но в условиях становления социального государства, когда менялся характер найма, вводились и увеличивались пособия по безработице и бедности, создавалась пенсионная система и т.п., местные рабочие не пошли на малоквалифицированные, грязные и мало оплачиваемые работы, которые рассматривались как непрестижные. Поэтому для устранения дефицита большинство этих стран начали привлекать рабочих из развивающегося мира, согласных на получение низкой (по европейским стандартам) зарплаты.

До 70–80-х годов 20 в. эти рабочие прибывали преимущественно из бывших колоний, поэтому мигрант относительно владел языком принимающей страны и, в принципе, представлял себе существующие в ней порядки, что облегчало его адаптацию. Мигранты пополняли преимущественно ряды малоквалифицированных рабочих в промышленности развитых стран. Но для повышения своего социально статуса они должны были окончательно выучить язык, получить определенную квалификацию, учить детей в школе для обеспечения их будущего и т.п., т.е. так или иначе, интегрироваться в местное общество. Этому способствовала и работа в сравнительно многочисленных трудовых коллективах, где мигрант также должен был «вписаться» в существующую систему. Иначе говоря, он должен был постоянно устанавливать контакты на самом различном уровне и вести себя как самый добропорядочный гражданин принимающей страны. Поэтому трения и столкновения между местным населением и иммигрантами были явлением довольно редким. Возможно, это объяснялось и относительно небольшой численностью иммигрантов (по доле населения принимающей страны).

Существовал и другой поток иммигрантов. В него входили люди тесно связанные с колониальным режимом и не могшие или не хотевшие оставаться при новом режиме, этнически смешанные семьи (или их потомки), часть студентов, учившихся в метрополии и не захотевших вернуться и пр. Для них необходимость интеграции в принимающее общество стояла еще более остро, так как от этого зависело сохранение как существующего жизненного уровня, так и социального престижа. Но в то же время интеграция в принимающее общество для них была легче, чем для первого потока.

Однако с конца 70-х годов положение стало быстро меняться. Во-первых, произошло увеличение общей численности иммиграции, но при этом изменился ее характер. В ней появились три новых типа: беженец, нелегальный иммигрант и временный иммигрант. Беженец, как правило, наименее приспособлен к врастанию в окружающую среду. Часть из них надеются вернуться домой после завершения войны, переворота и т.п., часть довольствуется получением пособия, а какая-то группа занимается политической деятельностью среди иммигрантов. Временный иммигрант стремится как можно скорее заработать и вернуться домой, а что происходит вокруг, его мало интересует. Что же касается нелегальной иммиграции, то ее причиной стало ухудшение положения низших слоев населения в целом ряде развивающихся стран, с одной стороны, и ограничение въезда в развитых странах. Как и первые два типа, нелегальный иммигрант так же плохо приспособлен к врастанию в окружающую среду.

Во-вторых, топливно-энергетический кризис значительно ухудшил условия воспроизводства в целом ряде старых отраслей (индустрии «дымовых труб») в развитых странах, что привело к массовому закрытию этих предприятий, либо к выносу их в развивающийся мир. Следствием стала нарастающая сервисизация экономики, в ходе которой основным местом занятости иммигранта становится не промышленность, а относительно плохо оплачиваемая сфера услуг. Сами особенности этой сферы – отсутствие необходимости предварительного получения квалификации, работа в небольшом коллективе или даже в одиночку, минимальные контакты с окружающими, низкий социальный престиж, относительно низкая оплата труда и пр. – ведут к тому, что она оказывается идеально соответствующей потребностям низкоквалифицированного или неквалифицированного иммигранта из развивающейся страны. Но вследствие всего этого интеграция иммигранта в принимающее общество становится не обязательной.

В-третьих, со структурной ломкой экономики развитых стран возрастает доля безработицы (с 3–4 до 9–11%), а увеличение иммиграции создает представление о захвате «чужаками» рабочих мест. (В действительности местное население не идет на эти мало престижные работы). Как следствие этого по отношению к иммигрантам возникает антагонизм местного населения, особенно люмпенизированных слоев. В-четвертых, снижение требований к уровню квалификации, знанию языка и пр. обусловили возрастание доли нелегальной иммиграции в ее общем объеме. При этом в нелегальную эмиграцию стали втягиваться граждане не только бывших колоний, но и других стран (афганцы, иранцы, йеменцы и пр.), которые, как правило, не знают европейских языков, приносят с собой традиционные отношения и т.п. Сменился состав эмигрантов даже из бывших колоний: они выросли уже в независимой стране, живущей по своим законам, традициям, говорят на родном языке и т.п. Поэтому они оказываются также полными чужаками в принимающей стране. Естественно, это не способствует налаживанию нормальных отношений с местным населением.

Сама нелегальность прибытия и пребывания в принимающей стране неизбежно связывает иммигрантов с криминальными структурами, вынуждает их участвовать в торговле наркотиками, «живым товаром», а, в конечном счете, лишает возможности найти законное занятие. В результате иммигрант оказывается вне принимающего общества, которое относится к нему если и не враждебно, то достаточно недоброжелательно. В качестве компенсации и противодействия этому он поселяется в особом пригороде среди своих компатриотов, поддерживает традиционные связи с ними, плохо знает язык и местное право, не видит смысла в обучении детей в официальной школе и т.п. Очень быстро он примыкает к какой-то неформальной земляческой группе. Последняя, в известной степени превращается в самодовлеющее целое: она обладает своими религиозными организациями, школами, своеобразными культурными организациями, сферой обслуживания и даже судами.

Но, возникнув как организация низших слоев иммигрантов, в дальнейшем такое землячество зачастую превращается в центр притяжения для всех типов иммигрантов данного этноса, включая даже специалистов высшей квалификации, вполне успешно интегрирующихся в принимающее общество. В основе этого явления лежит как сохранение остатков архаичных отношений в данном этносе, так и вполне естественное стремление приобщить детей к культуре предков.

Следствием стало формирование так называемого мультикультурного общества в развитых странах, в котором взаимодействуют, наряду с индивидами-гражданами данной страны, этно-конфессиональные общины, связанные языком, конфессией, культурой и пр. При этом в большинстве развитых стран численность и мощь этих эмигрантских общин, не стремящихся к интеграции в принимающее общество, возрастают. Так, в 90-х годах доля иностранцев в населении Великобритании достигла 3,3%, Франции – 6,4%, Германии – 8,2%, Бельгии – 9,1%, в США – 25%. Возникновение мультикультурного общества, разрывая единое социально-политическое пространство, вызывает цивилизационный разлом в западном обществе, в перспективе угрожая возникновением новых острых противоречий. Массовая эмиграция из развивающихся в конце 20 в. вызвала раскол в правящей элите западных стран. Использование дешевого (зачастую и неполноправного) труда иммигрантов в течении десятилетий обеспечивало дополнительные прибыли предпринимательским кругам. Но в то же время она влечет за собой появление и нарастание этнических и конфессиональных противоречий между местным населением и чужаками-мигрантами, а иногда и между разными иммигрантскими общинами. В итоге происходит политизация этно-конфессиональных отношений. Отражением этих процессов является появление радикальных – крайне националистических и неофашистских партий (Австрия , Германия, Франция), которые начинают выступать за ограничение иммиграции и даже высылку иммигрантов. Более того, в европейских странах принимается законодательство, направленное на сдерживание притока населения извне, сокращение помощи беженцам и т.п.

Следует отметить еще одно обстоятельство. Во второй половине 20 в. структурная ломка экономики и формирование социального государства в развитых странах привели к ослаблению или даже ликвидации противоречий индустриального капитализма. Это породило развал старых социально-политических связей, охватывавших сравнительно крупные страты населения. В результате общество начинает состоять из массы сравнительно мелких групп, каждая из которых связана партикулярными интересами, что придает обществу несколько аморфный характер. Об этом, в частности, свидетельствует ослабление профсоюзов, падение доли занятых, охватываемых ими, и развал старых политических партий, появление массы мелких организаций, основанных на самых различных принципах и началах.

К тому же, иммигранты, прибывая из стран, где происходит становление капитализма, а, следовательно, и относительно современного классового общества, приносят с собой классовые отношения (иногда довольно архаичные), существующие в странах выезда. Поэтому этно-конфессиональные общины, возникающие в принимающих странах, обретают классовый характер. В результате аморфно-структурированное общество Севера не может найти адекватного ответа вызовам ни мультикультуризации, ни возрождению процессов классогенеза на части своего экономического и политического пространства.

Глерий Широков. 2003 год

В августе 2010 Тило Саррацин, немецкий политик, представитель СДПГ опубликовал скандальную книгу «Германия – самоликвидация, или Как мы поставили на карту нашу страну». В книге он подверг критике экономическую, социальную, демографическую, образовательную и миграционную политику немецких властей.

Вскоре немецкие политики, как глава МВД Германии Томас де Мезьер, премьер-министр Баварии Хорст Зеехофер и др.высказали свою точку зрения на политику мультикультурализма. В октябре 2010 канцлер ФРГ Ангела Меркель на конференции христианско-демократической молодежи заявила о полном крахе политики мультикультурализма: «Этот мультикультуралистский подход, согласно которому мы просто живем бок о бок, и все довольны, полностью провалился». Это заявление стало сенсацией во всем мире.

5 февраля 2011 премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон на конференции по безопасности в Мюнхене сделал заявление, что британские власти меняют свое отношение к политике мультикультурности, которая была популярной в западных странах. Британское общество нуждается в более крепкой национальной самоидентификации для того, чтобы предотвратить обращение людей к экстремизму: «Говоря честно, нам меньше нужна пассивная толерантность последних лет и много больше – мускулистый либерализм». Он далее отметил: «Создание более сильного чувства принадлежности к нации или месту, где живёшь, является ключом для достижения настоящей сплочённости, позволяющей людям сказать: «Я мусульманин, я индус, я христианин, но я лондонец тоже». Нам не удалось дать им видение общества, к которому они бы почувствовали желание принадлежать. Мы даже толерантно относимся к этим сегрегированным сообществам, чей образ жизни противоречит нашим ценностям».

В феврале 2010 президент Франции Николя Саркози также сделал заявление о том, что политика мультикультурализма в его стране потерпела крах: «Да, это провал. Дело в том, что во всех демократических сообществах уделяли слишком много внимания идентичности тех, кто приезжает в страну, и слишком мало внимания идентичности тех, кто их принимает. Общество, в котором общины сосуществуют рядом друг с другом, нам не нужно. Если кто-то приезжает во Францию, то он должен влиться в единое сообщество, являющееся национальным. Если кто-то с этим не согласен, пусть не приезжает во Францию.…Национальное французское общество не хочет менять образ жизни. Оно не намерено отказываться от принципа равенства между мужчинами и женщинами, от права девочек ходить в школу».